Автор: Lkv
Бета:
Персонажи: Цуна, его хранители, Вария и прочие
Преслеш-пейринги: 6927, 8059, 3318, 151, XS
Рейтинг: PG
Жанр: юмор
Состояние и размер: в
Дисклеймер: права на героев принадлежат Амано Акире
Предупреждения: AU,
Размещение: свободное
Описание: пошел как-то Цуна проводить подругу к врачу. И не вернулся.
5
* * *
Единственным, что интересовало Хибари Кёю в его медицинской практике (и вообще в жизни), были тяжелые, трудно диагностируемые случаи в урологии. О, он существовал ими, он жаждал заполучить их, как жаждет заполучить достойного противника истинный воин! Но судьба оставалась неблагосклонной к нему, и каждый день в кабинет Хибари Кёи заходили больные, страдающие самыми заурядными заболеваниями. И потому с каждым днем уролог клиники им. Св. Вонголы, Хибари Кёя, становился все злее и злее.В случае же с Савадой Цунаёши, ныне сидевшем на кушетке в его кабинете, для недовольства имелись и другие, не менее веские причины. Пациент был направлен к Хибари гинекологом Рокудо Мукуро, и уже одно это имя окрашивало и без того хмурое лицо уролога в поистине пугающие тона.
Хибари ненавидел Мукуро. Ненавидел уже давно и с особой упорностью. Начало этим глубоким чувствам положило одно из ежемесячных собраний врачей клиники, на котором Мукуро раскритиковал в пух и прах сделанный Хибари доклад. Подобного унижения уролог стерпеть не мог и с тех самых пор жил мечтой когда-нибудь отплатить Мукуро той же монетой.
- Ну? – отрываясь от заполнения медбланка, поинтересовался Хибари. – На что жалуемся?
И, помня одно из самых главных правил в общении с пациентом, посмотрел тому в глаза.
Смотрел в глаза – кому бы то ни было – Хибари всегда твердо и мужественно. Впрочем, любой, знающий его хотя бы самую малость, имел на этот счет другое мнение и другие эпитеты…
Лицо пациента отчего-то преисполнилось ужасом.
- Я-я-я… - нечленораздельно начал он и на этом же закончил.
- Вы, - повторил Хибари, наклоняясь к нему чуть ближе.
Недолго помолчав, тот выдал:
- Н-н-н…
Мужественный уролог вздохнул. Сомнений не было – заикание, классический случай.
Почему ему так часто попадались пациенты с заиканием?
- К логопеду ходили когда-нибудь? – в спокойном тоне, чтобы не напугать несчастного логофоба еще сильнее, поинтересовался Хибари, выписывая посетителю направление к вышеупомянутому специалисту.
- Н-нет, - выдавил тот.
- Значит, сходите.
- Но…
- Сходите, даже не пытайтесь увильнуть, - отрезал Хибари и одарил пациента одним из самых строгих взглядов, что имелись в его арсенале.
Будучи врачом опытным и квалифицированным, он знал, как боятся заики своего позорного дефекта и как упорно откладывают встречу с логопедом, столь им необходимую. Да, он знал и потому был тверд с больным.
- А теперь – снимайте все ниже пояса. Я вас осмотрю.
Не смея перечить, несчастный заика принялся раздеваться.
О, как он долго мучился со штанами! А с нижним бельем! Его руки тряслись под внимательным врачебным взглядом, а уж когда дело дошло до осмотра – в унисон рукам затряслось все тело, и Хибари, сочувственно вздыхая, выписал на имя Савады Цунаёши еще одно направление.
- К неврологу до логопеда зайдите. Обязательно. Направления на анализы я вам вложил в карту.
- Угу, - затравленно кивнул пациент. – Можно идти?
Он был какой-то бледно-зеленый в лучах утреннего солнца, и Хибари, поразмыслив недолго, вложил в карту еще один листок:
- А до невролога – сдайте кровь на железо.
6
* * *
Ни у кого из медперсонала Св. Вонголы не вызывало сомнений, что кабинет уролога Хибари Кёи – самое страшное место в клинике, а возможно, и во всем белом свете. Каждого заходящего туда заранее жалели и нарекали самым несчастным человеком, каждому вернувшемуся оттуда – радовались как вернувшемуся с того света. И все-таки в это утро самым несчастным во всей клинике по праву считался не Савада Цунаёши, попавший в кабинет уролога, а восседающий в комнате отдыха Гокудера Хаято, он же штатный логопед данного заведения.Гокудера страдал. Страдал как никто и никогда в этой жизни. Причина, обрекшая непревзойденного мастера по растягиванию уздечек на столь тяжкие муки, была проста донельзя и вполне умещалась на клочке бумаги, который Гокудера с озлоблением пришпилил к настенной доске для объявлений и ныне энергично закидывал дротиками. На клочке этом был нарисован карикатурный Ямамото Такеши, под чьим искаженным ликом красовалась емкая надпись «дебил» и в чей распрекрасный лоб Гокудера, надо заметить, еще ни разу не попал.
- Ну погоди, получишь ты у меня… - перед каждым новым промахом обещал своей мишени Гокудера, раз за разом снабжая клятву все более и более изысканными эпитетами.
Данное мероприятие имело место довольно продолжительное время, а потом, на эпитете совсем уж неприличном, дверь комнаты отдыха тихо скрипнула, и в проеме ее нарисовался гинеколог клиники им. Св. Вонголы с миниатюрным шоколадным тортиком наперевес.
- А, Мукуро… - безрадостно протянул Гокудера, отрываясь от своего занятия. – Что, у тебя день рождения? – и он кивнул в сторону торта.
- Нет, но дата не менее знаменательная, - улыбнулся Мукуро.
- Да ну?
- Вот уже полгода, как я сдуру сболтнул одной своей пациентке, что люблю шоколад.
Гокудера понимающе кивнул, а мысленно задался вопросом повышенной сложности – как во время приема у гинеколога могла всплыть тема о вкусовых предпочтениях самого гинеколога? Мукуро тем временем направился к оккупированному логопедом дивану и, разумеется, заметил обстрелянную дротиками доску объявлений с потрясающе реалистичным портретом на ней.
Послышалось неопределенное хмыканье.
- Кто бы это мог быть?
Гокудера фыркнул – ответ был очевиден.
- Очень похоже на… ну конечно же! На Ямамото Такеши, которого ты обвинил в некомпетентности перед главврачом – да так, что тебе же и досталось.
Гокудера поморщился – ответ был не только очевиден, но еще и довольно печален.
- М-да… - протянул между тем Мукуро. – Это была плохая идея. Кому поверят в медучреждении – врачу или дефектологу? Да что там в медучреждении!.. – он махнул рукой. – Где угодно!
Жалость к незначительности собственной роли вновь переполнила Гокудеру до краев, и, прямо признавшись Мукуро в пылкой ненависти к Ямамото, он, запинаясь от гнева, поведал понимающему гинекологу собственную версию случившегося.
Начало этот случай, что удивительно, брал еще в далеком десятилетнем детстве Гокудеры, когда ему, маленькому невинному мальчику, злой стоматолог без анестезии вырвал молочный зуб, тем самым обеспечив Гокудеру несколькими минутами легкой боли и психической травмой на всю оставшуюся жизнь.
- …С тех пор я и не хожу к этим криворуким! – подчеркнул он.
На этом месте Мукуро захотел поподробнее:
- Как это? Совсем?
- Ну да! А зафига мне?
- Как интересно…
- Да не перебивай ты, господи! К самому главному подхожу.
- Ну хорошо.
В комнате вперемешку с рассказом логопеда послышался мягкий звук разрезаемого бисквита, и когда «самое главное» Гокудеры вот-вот должно было воплотиться в слове, Мукуро снова перебил:
- Хочешь тортик?
- Да твою ж мать! – возмутился повествователь. – Ты мне дашь закончить или нет? Достал со своим тортом!.. Давай его сюда!
И почти сразу же вслед за этим в комнате послышался звук еще более интересный. Трещащий и короткий – как выстрел.
Устроившиеся на диване врачи переглянулись – едва ли они сразу поняли, к чему он относился. Зато стоматологи - даже те из них, что, согласно данным Гокудеры, родились с искривленными руками и тяжелой формой олигофрении, могли бы с уверенностью сказать, что так звучит зуб, сломавшийся о твердый как камень кусок торта.
7
* * *
Стрелки огромных настенных часов, что висели в регистратуре клиники, уверенно приближались к отметке «десять», когда дверь лестничной клетки вяло приоткрылась и пропустила на первый этаж одного примечательного молодого человека в темно-синем костюме и с черным офисным портфелем в руках. Примечателен этот человек был в первую очередь тоской невероятных размеров, застывшей на его бледном лице. Тоска эта была так красноречива, что ее одной вполне хватило бы на то, чтобы вызвать жалость даже у самого черствого наблюдателя, но человек с портфелем, очевидно, так не считал, потому что в довершении всего постоянно вздыхал, будто умирающий, и возводил глаза к потолку, будто верующий. Человеком этим был Ирие Шоичи, юрист клиники им. Св. Вонголы, и были у него для всего вышесказанного две веские причины…
Первая причина заключалась в том, что главврач, вызвав Шоичи этим утром к себе, лично попросил его позаботиться о жалобе, что поступила на Занзаса из отделения травматологии. Идти туда Шоичи, как человеку здравомыслящему, определенно не хотелось: в их клинике Занзас по праву считался самым агрессивным, неуравновешенным и грубым врачом, любое взаимодействие с которым грозило обернуться более длительными взаимоотношениями с отделением травматологии – в качестве пациента.
Такова была первая причина плохого настроения Ирие Шоичи. А вторая заключалась в том, что…
- Шо-чан! – послышался откуда-то сзади приторно-сладкий голос. – Почему ты закрыл дверь прямо перед моим носом?
Обозначенный Шо-чан измученно вздохнул и обернулся:
- Простите, Бьякуран-сан… Я думал, вы остались на втором этаже, – и Шоичи предпринял последнюю попытку избавиться от назойливого спутника: - В конце концов, у вашего кабинета, кажется, сидели двое…
- Ах! – Бьякуран беспечно прикрыл глаза. – Эти скучные пациенты!.. Они сидят ко мне только для галочки в карту, это даже грустно.
- Хотите настоящего больного, – кивнул Шоичи.
Бьякуран замахал на него рукой:
- Да что там больные, Шо-чан! Был у меня вчера один такой. Ужасно тривиальный случай – мания величия. Считал себя правителем мира… Такой очевидный бред.
- И правда…
- …Известно же, правитель мира – я.
Шоичи снова вздохнул.
В травматологическом отделении было по обыкновению тихо, как в склепе, и практически полностью пусто. Двое – юрист и врач – прошли по коридору в замыкающий крыло этажа холл с высокими светлыми дверями кабинетов. Поднеся кулак к той из них, на которой висела табличка «Занзас», Шоичи в нерешительности остановился.
За стенами кто-то довольно громко переругивался…
Громко и с душой.
Видел бог, Шоичи никогда не любил подслушивать, но по крайней мере один из собеседников за стенами обладал настолько громким голосом, что не услышать его казалось попросту невозможным. До ушей долетали отдельно взятые «чертов босс», «мусор» и прочее в подобном же роде. Наконец, спустя пару минут конструктивного диалога, с грохотом и жертвами в лице получившего по носу Шоичи растворилась дверь, и оттуда вылетел взмыленный ортодонт клиники им. Св. Вонголы – Супербия Сквало.
Вид имел он крайне помятый и почему-то, покидая кабинет, судорожно держался за растрепанную голову.
Шоичи онемел, а Бьякуран улыбчиво поздоровался:
- Доброе утро, Сквало-кун!
Тот ненадолго замер, ошарашенно переводя взгляд с одного посетителя на другого.
Откуда-то из глубины кабинета между тем донеслись нарастающие звуки шагов, и на пороге нарисовался Занзас собственной персоной.
- Какого черта ты тут стоишь, мусор? – задушевно начал он, но скоро осекся, заметив побледневшего от драматичности ситуации Шоичи и Бьякурана, улыбающегося по той же причине.
Впрочем, это было лишь на мгновение, а мгновением позже Занзас, очевидно, взял себя в руки, да так основательно – что от его следующего заявления окна в стеклах задрожали ничуть не хуже, чем от недавних криков Гокудеры Хаято.
- Что, главврач подослал, да?! Я занят, занят! Идите все к черту! Занят!
Финальным аккордом прозвучал грохот захлопнувшейся двери, и вот тут-то наступила настоящая, идеальная тишина, вселившая в Шоичи уверенность, будто он просто-напросто оглох от этого крика.
- М-м-м… - протянул Бьякуран со своей неизменной улыбкой, – какой злой. А знаешь, когда он сказал про черта, я сразу вспомнил, что тут недалеко открылся новый бар… «Дьявольская калина»… Не хочешь зайти после работы?
Шоичи вздохнул в третий раз и медленно начал сползать по стеночке на пол.
8
* * *
Тем временем, совершив диверсию с тортом, Рокудо Мукуро, улыбаясь улыбкой довольной и радушной, неторопливо шагал по коридору второго этажа.Здесь находились в основном процедурные и диагностические кабинеты, а также, в самом конце коридора, располагалась лаборатория, куда вместе со сделанными сегодняшним утром мазками и направлялся гинеколог клиники им. Св. Вонголы.
Очередь была небольшой, а перед белым халатом – и вовсе как по волшебству расступилась. Не мешкая, Мукуро зашел прямо в лабораторию и вручил анализы скучающему там лаборанту Леви.
- Будет готово сегодня к вечеру, - оживился, принимая бесценное, тот.
- Договорились, - улыбнулся Мукуро.
Разобравшись с этим делом, гинеколог уже собрался было навестить Ямамото Такеши и ради интереса поведать ему о напряженных отношениях между Гокудерой и тортом, однако стоило ему только переступить порог лаборатории, в приёмной послышался чей-то приглушенный и крайне разгневанный голос. И голос этот, судя по тому, как засияло лицо гинеколога, несомненно, был ему знаком.
- Да что вы вообще творите?! – возмутился голос за стенами кабинета, где обыкновенно брали кровь на биохимию.
Пациенты в приемной удивленно переглянулись.
- Да вы…вы!.. – и голос – а точнее, его обладатель, выскочил из этого самого кабинета, будто ужаленный.
Рука его была согнута в локте и с такой силой прижата к груди, будто там, в кабинете, ее очень настойчиво пытались оторвать.
- Извращенец… - прошипел неизвестный в открытую дверь. А следом ее порог переступил лаборант клиники им. св. Вонголы, Бельфегор, и улыбнулся всем присутствующим ослепительно сумасшедшей улыбкой.
Да, не оставалось никаких сомнений - повторялся трагический случай двухгодичной давности, когда лаборант, подрабатывающий на той же должности в ветеринарной клинике, так измотался на обеих работах и так пресытился видом крови, что заработал легкое нервное расстройство и в итоге попытался выпить кровь первого попавшегося пациента.
Определенно, это было ужасно для репутации клиники и опасно для целостности ее посетителей, но Мукуро, всегда любивший и ужас, и опасность, ничуть не взволновался, а напротив - даже обрадовался этому случаю.
Впрочем, была тому и другая причина… Тем несчастным, что попался в руки Бельфегора в этот раз, был не кто иной, как утренний пациент Мукуро.
«Савада Цунаёши, кажется, его зовут?..» - подумал гинеколог и, встав между лаборантом и его жертвой, приобнял за плечи последнюю.
- Все будет хорошо, - утешительно сказал пострадавшему он. А затем обратился к взволнованной публике: - Не обращайте внимания! Наш пациент не совсем здоров. Соблюдайте очередь, лаборант всех примет.
В конце концов, репутация клиники была превыше всего.
- Чего?! – возмутился было Савада, но Мукуро, зажав рукой его рот, быстро потащил юношу прочь из лабораторного отделения.
Где-то сзади на шум в приемной вышел широкоплечий Леви, и конфликт с Бельфегором, его склонностью к вампиризму и внеурочными сменами в ветеринарной клинике был исчерпан практически без жертв.