III глава
III
- Какой я тебе, к черту, На-Лао, недоумок? Ты, должно быть, еще не отошел от вчерашнего вечерка…- Он явно намекал на потасовку в деревенской закусочной и побои Учихи. – Садись. Мое имя – Кан.
Саске посмотрел на него с плохо скрываемой растерянностью. Все его планы начали рушиться с поразительной скоростью после того, как странник назвал свое имя.
- В чем дело? Раз я не На-Лао, со мной уж нельзя и чайку выпить? – Он словно и вправду был обижен. – Садись, не жеманься… Да не здесь! Там. Ты будешь заслонять костер от ветра…
Опускаясь на указанное место, Саске хотел было реабилитироваться в глазах хамоватого незнакомца, заметив, что ветра в лесу быть не может, но, расположившись поудобнее, тотчас почувствовал холодные потоки воздуха, бьющие в спину. Он поднял глаза на странника. Тот улыбался.
- Кто ты?.. – Пробормотал Учиха, глядя на эту улыбку как завороженный.
- Я, кажется, представился, но, должно быть, ты уже успел позабыть мое имя, так как про себя до сих пор зовешь «странником».
Саске вздрогнул. Он, что, читал его мысли?
- Итак, – произнес странник, он же Кан. – Зачем ты искал меня?
Комичным представлялось посвящение человека, угадывающего мысли, в свои планы, но, впрочем, весь их разговор с самого начала походил на некую пародию, пресекающую развитие беседы по стандартной линии. С недоверием оглядывая освещенную пляшущими языками огня фигуру незнакомца, Учиха заговорил.
- Ты, конечно, узнал меня, раз сразу задаешь такие прямолинейные вопросы. Прошлой ночью я чуть не погиб, оказавшись не в то время не в том месте. А утром очнулся у тебя. Я не сразу понял… - на этом месте Кан вставил «естественно», – но ведь это ты спас меня и залечил мои раны? Сегодня днем я мог с уверенностью сказать это. Мне рассказали о тебе, о твоей необычной технике, а чуть раньше, увидев деревню издали, с возвышенности на Востоке, я заметил нечто важное. След, оставленный твоим дзюцу, напомнил мне о легенде, посвященной Иллюзии Воды. Именно поэтому я счел, что ты и есть На-Лао. Он был…
Кан резко перебил его.
- Я знаю, кто такой На-Лао.
Оборванный на полуслове, Саске с непониманием и толикой раздражения глянул в его глаза.
- Что ж тебя так перекосило, когда я назвал его имя?
- Вполне логичная реакция для человека двадцати восьми лет от роду, которого путают с тысячелетней легендой.
- Значит, это и вправду всего лишь легенда…
- Да. На-Лао не существует.
Саске некоторое время молчал, а затем, оглядев с недоверием своего загадочного собеседника, заметил:
- Но ведь ты владеешь техникой, приписанной ему.
- Это уже другой разговор… - он лениво пожал плечами.
И снова лесная поляна погрузилась в тишину.
Саске молчал, гадая, с какой стороны лучше подступиться к этому человеку. Молчал и тот, должно быть, отдавая Учихе его законное право помучиться сомнениями.
Однако первым встревожил ночную тишь именно он.
- Так что, Саске, ты для того и пришел ко мне? Хочешь освоить Иллюзию Воды?
Учиха резко вскинул голову.
- Откуда ты знаешь мое имя?
- Ты назвал его мне. Просто сам ты пока об это не знаешь…
Очередная расплывчатая фраза, путающая еще больше.
Отметя подальше от сознания кипу вопросов, что успели возникнуть в его голове с начала этого необычного разговора, Саске произнес то, ради чего искал своего случайного знакомого.
- Да. Я пришел просить об ученичестве.
Кан хмыкнул.
- Это интересное предложение. Мне надо подумать. – Он с очень деловитым видом принялся теребить подбородок, а затем, не прошло и минуты, выдал. – Я подумал. Ответ – нет.
Губы Саске досадливо дрогнули.
- Вот так просто? Ты даже не потрудился испытать меня...
Кан усмехнулся, с интересом поглядывая на его лицо, словно все то волнение, что так тщательно скрывал Учиха, для него было до смешного явным.
- Даже не знаю… - Прищурив глаз, произнес он. - С одной стороны, ты уже имеешь представление о гендзюцу, будучи отпрыском клана Учиха, но с другой… ты даже не понял, что попал в мою иллюзию.
* * *
Саске и не заметил, как все в округе укуталось в сладкую пелену сновидения. Крики птиц, шум ветра и треск сучьев, полыхающих в огне – все это неожиданно удалилось от его ушей и теперь напоминало звуки музыки, доносящиеся из-под перины. Нечеткость и какая-то пугающая угловатость овладели лесом, а затем мир стал раскалываться на кусочки. По поляне, словно ужи, побежали в разные стороны трещинки, таящие под собой чернильную пустоту; деревья и земля под ними исчезали, тонули в этом маслянистом хаосе. В то же время Саске услышал голос Кана – но не того, который сидел напротив, даже не обращая внимания на разрушение мироздания – голос звучал откуда-то извне. И кроме него Саске слышал тот исчезнувший, казалось, шепот природы.
Голоса утренних птиц, шелест ветра над высокими кронами деревьев…
Но теперь - они были настоящие.
* * *
- Ну что, выспался? – Поинтересовался у него знакомый голос.
Саске повернул голову на бок. Прохладной волной по телу тотчас пробежала тяжесть усталости.
- Нет. – Честно ответил он.
- Так тебе и надо.- Изрек Кан, подходя ближе.
Он присел над безвольно раскинувшимся на траве Учихой и с видом опытного врача принялся осматривать его физиономию.
- Так и надо?! – Саске, кривясь от неизвестного происхождения боли, посетившей его шею, резко вскочил на ноги, попутно отталкивая несостоявшегося своего учителя в сторону. – Это все, что ты хочешь сказать? Ты подверг меня иллюзии!.. – Без сомнения, он собирался произнести что-то еще, но в этот момент боль, многократно усилившаяся от его эмоциональных телодвижений, запульсировала где-то в области поясницы и, подкошенный ею, Учиха повалился обратно на траву, мокрую от росы.
- Гипнозу. – Поправили его сверху, и Кан снова присел рядышком. – Что ж, расскажи-ка, на что рассчитывал ты, отправляясь в погоню за мной? И неужели ты всерьез думал, что я не замечу человека, прущего напролом через чащу и оглашающего эту чащу музыкальным сопровождением в виде своих бесконечных спотыканий?
Саске грозно свел к переносице брови.
- Да, что ты мне рожи корчишь? Ты спотыкался. Сам ты, разумеется, помнишь другое. Костер, наш разговор, верно?
- Это была твоя иллюзия… - Прошептал Учиха.
- Да, - с фальшивым сочувствием подтвердил тот. – И сколько я ни давал тебе подсказок, ты ее так и не разгадал.
Саске хмуро молчал. Ветер в чаще леса был единственной подсказкой, которую заметил он. Однако то было неважно, потому что даже эту зацепку Саске не сумел использовать.
- Когда же я попался?.. – Серым голосом произнес он.
- Как только – так сразу. – Уклончиво ответил Кан.
- Невероятно… Ты знал мое имя, ты даже читал мои мысли.
- Что за глупость! Никто в этом мире не способен прочесть мысли другого человека, это уж точно сказки. Но будучи заключен в мою иллюзию, ты мыслил так, как хотел того я. Тебе лишь казалось, что твои думы – твои собственные, на деле же весь наш разговор был ничем иным, как запрограммированным ранее обменом реплик. Прежде чем погрузить в иллюзию, я подверг тебя гипнозу. Ты рассказал мне все: и про свое отступничество, и про Учиху Мадару, и про Девятихвостого демона, и про Узумаки Наруто. Этого, знаешь ли, уже достаточно, чтобы понять, для чего ты меня преследовал.
Саске задумчиво поглядел на сочную траву под своими ладонями.
- И после этого ты решил меня проверить?
- Да. – Вновь согласился Кан. – И ты не прошел.
Молочно-белые пальцы плотно сомкнулись, сжимая в кулаке изумрудную густую гриву поляны.
- Полагаю, второй шанс давать мне ты не намерен?
- Не намерен.- Кан поднялся, для чего-то отряхивая от несуществующей пыли темно-коричневые брюки. – Зачем второй шанс, который ты, как и первый, упустишь? Лучше уж сразу тренировки.
Саске вскочил следом – с таким энтузиазмом, что боль, ранее мучающая лишь некоторые части его тела, величественно охватила все бытие Учихи и гулко застучала где-то в висках.
- Постой! – Крикнул он, хотя Кан находился от него всего лишь в нескольких метрах, и спросил полушепотом, когда тот обернулся. – Почему?..
Его одарили скептическим взглядом, словно уже сомневаясь, стоило ли брать такого неуравновешенного человека в ученики. Однако вслед за этим последовало вполне доброжелательное:
- Мне понравились твои мотивы. – И - через несколько мгновений. - Особенно тот, которого зовут Наруто…
Дрогнули, закрываясь, веки; чуть покачиваясь, тело, обезволенное и мягкое словно тряпичная кукла, упало в руки Саске.
- Черт! – Досадуя, выругался он. Разжал пальцы, отпуская запачканную синтетическую ткань черно-оранжевого костюма. Он и не подумал бы ловить этого неуклюжего недоумка!
Никем не удерживаемый, Наруто повалился на раздробленную недавней битвой землю.
– Мадара! – Закричал, спешно оглядываясь по сторонам, Саске. - Твоя работа?!
Пытаясь повернуться назад, он чуть не упал: до боли сжимая зубы, схватился рукой за чернеющую брюшной кровью рваную рубаху и, не прошло и секунды, тоже повалился наземь, подкошенный болью, что раскручивала ядовитые лопасти внутри живота. Перед глазами заплясали разноцветные блики, а затем наступила темнота - только краем уха Саске успел услышать голос Мадары.
«Все-таки это был ты…» - мелькнуло в голове, а затем мир перестал существовать для него полностью.
Все то время, пока он находился без сознания, ему снились нелепые кошмары. Боль, обращенная воображением в какого-то монстра, бесконечно скрывающегося в полумраке, преследовала его, пока он искал Учиху Мадару, обещая отплатить ему сполна за вмешательство в бой. Но Мадара никак не хотел находиться, и Саске безрезультатно плутал по коридорам, вытягивающимся и сужающимся без всякой веской на то причины, и старался не оказаться случайно в их затененных углах, потому что (хотя Учиха затруднялся сказать, откуда у него имелись подобные сведения) Боль, что неотступно следовала за ним, обитала исключительно в сумраке, а на свет имела жутчайшую аллергию. Полностью поглощенный поисками, Саске бродил, как казалось ему, бессчетное множество часов по этому лабиринту. Ноги отчего-то увязали в твердом каменном полу – сперва лишь по щиколотку, потом по голень, затем - по колено. Саске все равно шел вперед, и только тогда, когда жижа вокруг стала вязкой как кисель, полностью сковав движения, додумался остановиться. И в этот же момент, внезапно – как всегда и бывает во снах – понял, что стоит в крови, а дна под ним нет. А стоило только подумать о том, что без дна невозможно удержаться на ногах, сразу же начал тонуть, захлебываясь этой кровью, которая на вкус почему-то была похожа на паршиво приготовленный зеленый чай, а по консистенции напоминала овсяную кашу.
Но это точно была кровь. Он знал. Пока не проснулся…
Ветер, овевающий его лицо, был прохладен и порывист, из чего Саске сделал вывод, что находится он на открытой возвышенности, а не в логове, как подумалось ему сперва. Под спиною и поясницей чувствовались грубые комья земли, едва прикрытые редкой травою. Лежать было неудобно: в просвечивающее сквозь прорехи рубашки белое тело впивались острыми краешками мелкие камни; но почему-то под затылком не чувствовалось холодной почвы. Немногим позже, окончательно придя в себя, Саске понял, что его голова покоится у кого-то на коленях, и этот кто-то сейчас убирает со лба его волосы.
Движения были мягкие и осторожные; легко, стараясь не потревожить чужой покой, касались лица Саске эти заботливые руки. Неожиданно, словно принося Учихе в дар несколько минут тепла, утихли ветряные порывы - или просто стали незаметны убаюканному лаской отступнику. Обремененный тяжестью, что пришла к нему вместе с болью из недавних ран, Саске сдался, опускаясь в объятья апатии. Снова пелена подступающего сновидения зарябила пред его глазами. А через дремоту, глухой, словно доносящийся из-под одеяла, послышался печальный голос Наруто.
- Дурак… ну очнись.
И Саске вмиг открыл глаза.
Действительно - Наруто Узумаки.
Ладонь, ныне опознанная как нечто, принадлежащее ему, вмиг перестала вызывать столько сладких ощущений. Сонливость как рукой сняло. И спокойствия словно не бывало…
- Ты!.. – Саске резко напрягся, пытаясь встать. Рана тут же напомнила о себе и, сдавленно захрипев, он только оттолкнул от себя Узумаки. Повалившись на бок, тот, не медля, сразу поднялся на ноги и, подбежав к скорчившемуся от боли другу, обхватил его за талию, словно этим мог как-то ослабить муки последнего.
Их сражение, в котором явное преимущество с первого же удара обозначилось за Наруто, не было завершено. Но, похоже, Узумаки, что пылал холодной решимостью в этом бою, не собирался атаковать Саске – во всяком случае, сейчас. Они сидели меж толстых, выглядывающих из земли темно-коричневых корней старого дуба, и Наруто без умолку втолковывал что-то старому другу, еще крепче, казалось, обнимая его, словно тот мог сбежать, будучи тяжело раненным.
Почему он был здесь, с ним, почему не ушел – то ускользало от понимания Учихи. Его чакра была запечатана, что, даже будучи лишенным способности использования шарингана, мог почувствовать Саске. Но запечатанная сила не помеха к побегу. Как и легкие ранения Узумаки, что, в крайнем случае, ограничивали скорость его передвижения.
Учиха искоса поглядел на юношу. Заметив это, тот запнулся на полуслове и смущенно улыбнулся.
- Саске, - произнес он вслед за этим. – Ты… как?- И в голове Учихи возникло стойкое подозрение, что изначально ему хотели задать совершенно иной вопрос.
Он внимательно поглядел на этого коноховского дурачка, словно на его бандане вместо символа деревни непременно имелось объяснение глупости Наруто.
- Убери руки…
Узумаки, конечно, планировал другой диалог. Руки остались там, где находились до этого - только лицо юноши окрасило искреннее недоумение.
- Ну же. – Поторопил Саске.
В ответ послышалось тихое «хорошо», и Наруто отпустил его из своих объятий, вслед за чем даже отодвинулся на парочку жалких сантиметров от друга. И стал смотреть на него еще внимательнее.
Все в нем будило раздражение и злобу. И эти открытые взгляды, и эта собачья привязанность вместе с попытками то обнять Саске, то взять его за руку. Даже его голос. И особенно его самонадеянность в стремлении вернуть старого друга…
Тогда еще Саске не знал, что это была вера.
- Какого черта ты не ушел?- глухо, с невысвобожденной злостью.
Наруто некоторое время молчал, сосредоточенно вглядываясь в траву под ногами, а когда открыл рот, чтобы, наверняка, озвучить очередную белиберду, голос, в котором Саске узнал Учиху Мадару, произнес:
- Потому что любит заниматься самопожертвованием.
Парни синхронно повернули головы. Мадара стоял, облокотившись о толстый ствол дерева, меж корней которого устроились они.
- Очень любит. – Повторил бывший лидер клана Учих, лениво направляясь в сторону Наруто.
Он пренебрежительно потрепал его по голове, с ядовитой сладостью в голосе прошептав «послушный», и двинулся прямиком к Саске, на ходу извлекая из рукава плаща маленький пузырек, наполовину заполненный жидкостью дикого оранжевого цвета.
- Выпей. – Пузырек был протянут Учихе.
- Что еще…- Он не успел договорить.
Голос Мадары не терпел возражений.
- Выпей, или яд, что я ввел тебе, пока ты находился в беспамятстве, убьет тебя через сорок минут.
Это был самый оригинальный способ пленения джинчурики.
- В основе Иллюзии Воды лежит искусное управление жидкостями в организме человека. Как ты не знаешь, восемьдесят процентов от всей массы существа, относящегося к виду Человек Разумный (или, иногда, просто Человек), занимает вода. Даже в костях ее содержание достигает около двадцати процентов… Однако любой, имеющий смелость звать себя иллюзионистом водной стихии, должен уметь чувствовать воду даже в металле или камне, где ее содержание значительно меньше. Сама техника иллюзии проста – отток и приток жидкостей в определенный участок человеческого тела, что способствует возникновению галлюцинаций. Это не только головной и спинной мозг: нейроны разбросаны по всему организму, так как без них невозможна иннервация – связь органов или мышц с центральной нервной системой. Если тебе хотя бы поверхностно знакома человеческая физиология, ты можешь поспорить со мной, заявив, что иннервация осуществляется с помощью нервных импульсов, которые не имеют с водой ничего общего. Однако, это ошибочное предположение (и спорить со мной, кстати, тоже опасно). Любая биохимическая реакция в организме протекает в воде и с участием воды. А нервный импульс, в сущности, есть результат определенных химических реакций в синапсах*. В этом и состоит преимущество Иллюзии Воды над Иллюзией Огня, более известной как Цукиеми. Используя Иллюзию Огня, ты ограничен центральной нервной системой. Ты воздействуешь на импульсы, посылаемые мозгом, контролируешь сознание… но если хоть на секунду остановить ток крови, обеспечивающий нормальную работу нейронов, система собьется, в Цукиеми появится брешь. А если изменить работу нервных клеток, повлияв на биохимическую реакцию в синапсах, возможно создать новый импульс, способный превратить иллюзию противника в твою собственную.
* * *
К ногам Саске упала миска, мягко ударившись о густую траву. Алюминиевая, замусоленная.
Оглядев сей предмет посуды, Учиха непонимающе взглянул на Кана. Вместо ответа тот протянул ему в руки открытую флягу с водой.
- Давай. – Последовало вслед за этим повелевающее.
- Что «давать»?
- Воду перелей в миску.
- Ты же еще не научил меня даже просто чувствовать воду! – Возмутился Учиха.
Кан устало закатил глаза и, кажется, пробормотал «недоумок».
- Да просто перелей! Без всяких техник.
Саске молча выполнил указание, про себя решив припомнить «недоумка» учителю позднее.
Со звоном ударяясь об алюминиевое дно, водица тонкой струйкой начала заполнять миску. Когда жидкости во фляге осталось чуть меньше половины, а емкость, в свою очередь, оказалась наполовину заполнена, Кан возвестил: «Достаточно».
Саске скептически поглядел на фрагмент своей физиономии, отражающийся в воде.
- И вот этого мне хватит?..
- Больше ты просто не поднимешь. – Отрезал Кан.
Учиха снова уставился в воду – на этот раз с каплей удивления во взгляде.
- Так что же, мне надо всего лишь поднять ее?
- Да.
- Это же основа медицинского дзюцу - очищение крови при помощи специфической жидкости**.
Кан презрительно фыркнул.
- Это техника Воды – основа твоего дурацкого медицинского дзюцу. Не забывай, она появилась много раньше. И к тому же при очищении крови шиноби-медик объединяет молекулы воды со своей чакрой, что в значительной мере определяет продолжительность и силу техники. Используя этот метод, готовься к тому, что чакра твоя закончится быстрее, чем ты нанесешь противнику первый удар.
- Дзюцу Воды не лишает шиноби чакры?
Кан продолжил пантомиму, на этот раз измученно закатив глаза.
- Конечно, лишает. Любая техника лишает, даже сендзюцу, потому что, чтобы установить контакт с природной энергией, ты должен отдать ей каплю своей. Но и при сендзюцу, и при технике Воды эти затраты минимальны.
Обделив вниманием кривляния учителя, Саске сел на траву и с воодушевлением взял в руки заполненную жидкостью посуду.
- Хорошо. Какие печати?
- Печати не нужны.
- Не нужны?
Кан опустился напротив него. Подобрал с земли полупустую флягу.
- Не нужны. При использовании печатей впустую расходуется одна десятая доля высвобождаемой чакры. Согласись, немалая потеря, если вспомнить, сколько раз за время сражения ты складывал руки в эти ненужные, в общем-то, знаки.
Саске недоверчиво покосился на него.
- Чушь какая-то… Зачем люди, в таком случае, вообще перешли к печатям?
Кан вновь поспешил выразить свое недовольство невербально.
- Потому что это легче, понимаешь? Люди всегда ищут легкие пути.
С этим заявлением трудно было не согласиться, и – что важнее – пустые разговоры сейчас были совершенно некстати. Незаметно и стремительно ускользало из рук Саске драгоценное время. Его была ровно неделя, если верить словам Мадары о невозможности извлечения зверя сразу же после критического момента – потери контроля над Хвостатым его носителем, джинчурики. И хотя контроль в тот раз Наруто потерял лишь благодаря иллюзии своего противника, факт был фактом: ровно на неделю отодвигался последний этап в плане Учихи Мадары. Но и эта неделя бежала так же быстро как вода в ледяном ручье, где около четверти часа назад Кан наполнил для Саске флягу.
- Прежде всего, почувствуй воду… Высвободи чакру в окружающую среду и обеспечь ее направленность на водную стихию. Этот шаг для тебя будет непрост, потому что от рождения в тебе течет чакра Огня, а значит, и почувствуешь ты по умолчанию не воду, а огонь. Дам тебе небольшую подсказку: температуру окружающего мира ты также сможешь чувствовать благодаря природе своей внутренней энергии, и температура этой воды будет самой низкой. Чтобы «увидеть» ее, настройся не на то, что излучает тепло, а на то, что поглощает его.
Говоря так, Кан протянул Саске руку и, когда тот, некоторое время поколебавшись, дотронулся до его ладони, схватил ученика за кисть. Через мгновенье их сплетенные пальцы отразились в зеркале воды, заполняющей некрасивую посуду.
- Когда будешь уверен в том, что твой контакт со стихией максимально крепок, попробуй утянуть воду за собой, приподняв руку. В будущем ты должен будешь научиться управлять стихией без всяких лишних размахиваний руками (или чем ты там обычно машешь)… но пока усваиваешь азы, лучше идти по пути наименьшего сопротивления. Ведь кроме трудностей в процессе преобразования теории в практику, на этом этапе любой шиноби сталкивается с еще одной проблемой – он… чувствует воду. Как самого себя. Необычное ощущение, скажу тебе. Поначалу кажется, что сходишь с ума: кроме собственного тела что-то еще, живое, но существующее где-то вне организма, принадлежит тебе. При использовании стандартных дзюцу, созданных по образу и подобию техник управления четырьмя стихиями, человек не подвержен этому губительному воздействию.
Саске озадаченно нахмурил брови.
- Стихии - разве их не пять? Только не пытайся доказать мне обратное.
- Если не хочешь, чтобы я доказывал тебе обратное, нечего подталкивать меня к этому своими вопросами. – Недовольно перебил его Кан. – А на земле существуют только четыре стихии, сколько бы ты не верил в иное. Молния, вопреки всеобщему убеждению, не пятый элемент, а лишь производная воды и воздуха.
Причиной происхождения молнии как физического явления служила так называемая разница потенциалов, возникающая между отдельными участками грозовых облаков. Облака же, в свою очередь, являлись продуктом конденсации водяного пара, пребывающего в воздухе. Если забыть неприкосновенные постулаты Академии шиноби, Кан был прав.
Саске молчал. Стереотипы, усвоенные им как истина, рушились так быстро, что не доставало времени на переосмысление изобличенной лжи. День назад он считал Цукиеми вершиной искусства гендзюцу, неделю назад – верил, что его сердце не тронет боль, причиненная старому ненужному другу. А нынче сидел на тихой, огражденной лесной изгородью поляне и внимал каждому слову человека, которого знал чуть больше суток, и бескорыстная помощь которого в другое время вызвала бы в нем массу подозрений.
Впрочем, не обошлось без них и теперь. Саске отдавал себе отчет в том, что этот странный путешественник – не тот, кому следует безоговорочно верить. Причина, которой аргументировал он свое согласие на просьбу Учихи, казалась натянутой и недостаточно обоснованной. Его имя (если, конечно, оно действительно было его именем), единственное, что Саске узнал за все время их знакомства, звучало коряво на языке Пяти Великих стран***, что порождало определенные мысли касательно происхождения странника. Весь он был овеян этой пугающей неизвестностью. Но так уж сложилось: именно сейчас Саске находился в положении, о котором мечтали многие – у него не было выбора.
- Смотри.- Голос Кана вырвал его из размышлений. – Показываю один раз.
Он поднес руку к горлышку фляги и слегка напряг ладонь. Внутри металлического сплюснутого цилиндра послышался тихий всплеск, и секундой позже из него начала подниматься ледяная родниковая вода. Она послушно двинулась за кистью мастера, когда он, отложив флягу, поднялся с земли; вытянулась, из бесформенной массы превращаясь в длинную тонкую ленту, когда он развел в стороны руки; образовала идеальной геометрической формы сферу, когда он слегка сжал пальцы, изображая полукруг. А затем, когда Кан опустил руки, она разделилась на множество крохотных, еле приметных капелек, и опустилась на землю, одаряя Саске своей свежестью и бодрящей прохладой. Едва водяная пыль осела, он хотел было приступить к тренировкам, но оказалось, представление еще не закончено: послушная мастеру, вода вновь поднялась в воздух, нависнув над поляной прозрачным, блестящим в солнечных лучах куполом. Теперь жидкости было много больше, чем тогда, когда Кан освободил ее из плена металлических стенок походной фляги, и Саске интуитивно посмотрел вниз – туда, откуда она пришла. Земля, до этого щедро укутанная густой зеленью, ныне просвечивала сквозь тусклые ломкие травинки.
Он вопросительно поглядел на Кана.
- Да, это еще одна особенность техники, позволяющая отличить истинное дзюцу Воды от многочисленных его имитаторов. – Предугадал вопрос тот. – Призыв Воды****, техника, на реализацию которой шиноби тратят уйму чакры – прежде это было именно извлечением жидкости из предметов и объектов окружающего мира, ее содержащих. И для этого не требуется никаких дополнительных знаний. Лишь навык – умение, доведенное до совершенства. Все что нужно, я тебе уже дал.
- Понятно. – Задумчиво согласился Саске, глядя сквозь сияющий купол на укрытое белыми перьями облаков небо. Края полусферы были очерчены идеально – никаких рваных линий. Кан извлек воду из травы и почвы – оттуда, где ее содержание составляло, быть может, чуть больше половины. В человеке воды, как говорил он же, было восемьдесят процентов…
Рядом зашуршала трава. Развернувшись, мастер древней иллюзии неторопливо уходил по тропе, что привела их на эту поляну.
- Погоди, - окликнул учителя Саске, и, когда тот остановился, спросил, осторожно подбирая слова.- Ты, кажется, упоминал, что при использовании техники Воды жидкость можно извлечь отовсюду, где она есть.
Повернувшись к нему лицом, Кан, недолго помолчав, ответил:
- Тебе не кажется. Так оно и есть.
- Но живые существа не подходят под эту категорию… - Начал было Учиха.
Его резко перебили.
- С чего бы? Очень даже подходят.
Саске нахмурился.
- Одно дело – земля, и совсем другое – живой человек. – Не слишком веря в собственные слова, заметил он.
Кан деловито кивнул.
- Действительно, земля не разумна и не мнит себя неуязвимой. – Он вновь повернулся к Саске спиной и двинулся в сторону высоких лесных осин, напоследок отрезав. – Обезвожить можно все, где есть вода; неважно, дышит оно или нет.
_______________________________________________________________________________________________
Читателю на заметку:
*Синапс – место контакта двух нейронов.
**Саске говорит о конкретном дзюцу, при котором шиноби-медик погружает воду в тело больного и с ее помощью очищает организм от каких-либо токсичных веществ. Подобную технику использовала Сакура, извлекая яд из тела Канкуро.
***За язык Пяти Стран мною, разумеется, взят японский.
****Призыв воды - техника, известная читателям манги благодаря Кисаме (гл. 472, «Битва в подводной тюрьме»).
To be continued …
@темы: заморожен, ОП, юмор, фанфики, Naruto, Саске, Великая иллюзия, приключения, PG-13